Это не будет некрологом. Но поводом к моим заметкам послужила смерть человека. Умер Сергей Капица. Сын одного из величайшего ученых XX века, он на излете Эры Прогресса почти целиком посвятил себя популяризации науки.
У Сергея Капицы была докторская степень, в его научном досье числятся 14 изобретений и даже одно открытие, но он знаменит и останется в истории и в Книге рекордов Гиннесса по другому поводу: как ведущий самой долгоиграющей в истории человечества телевизионной программы о науке.
Он выходил в эфир 40 лет.
«Очевидное-невероятное» Капицы начиналось эпиграфом из Пушкина на фоне звездного неба. В некотором смысле Капица и его зрители и предавались этому удовольствию: разглядывали звездное небо и прозревали в нем великие открытия. Его смотрели миллионы, но, начиная с 1990-х, аудитория программы стала стремительно редеть. На одной шестой части началось нечто, что показалось людям куда более увлекательным и насущным, чем путешествия по вселенной познания.
Капица больше напоминал о себе в сатирических программах, где его высокий голос и старомодные профессорские манеры становились объектом пародии. Потом он был оттеснен поп-звездами на околицу общественного внимания — всеми равнодушно уважаемый, странный спикер русской науки. По сути, анахронизм.
Сергей Капица представлял, возможно, последнюю волну людей, верящих в то, что наша жизнь может меняться к лучшему. Что если что-то и делает ее лучше, так это наука. Эта вера родилась в середине XIX века и была столь сильной и всеобъемлющей что смогла устоять и даже укреплялась в самые кризисные моменты XX века.
Вера в прогресс пережила бы две мировые войны, но американский штаб решил испытать атомную бомбу тогда, когда Германия уже капитулировала, а Япония стояла на коленях.
Никогда в истории человечества наука так не компрометировала себя, как в Хиросиме. После этого концепция прогресса путем научного познания была буквально стерта в порошок молодыми западными интеллектуалами, а злобный, тщеславный ученый, одолеваемый страстью завладеть миром, стал расхожим пугалом массовой культуры.
Россия по-своему рассталась с этой верой в конце 1980-х. Советская наука была передовым отрядом власти в ее безумной мечте о мировом господстве, достигаемом прежде всего через силу оружия. Пресловутый разгром советской науки получился оттого таким беспощадным и бессмысленным, что сама наука была главным инструментом бессмысленной и катастрофической гонки вооружений, от которой советская власть надорвала себе пуп.
Я никогда не думал об идеях Капицы всерьез до тех пор, пока совершенно случайно (и это почти совпало с днем его смерти) не взял с чужой книжной полки книгу в голубом переплете — «Историю западной философии» Бертрана Рассела. Я начал читать предисловие и с тех пор не расстаюсь с ней.
Это довольно большая книга. Но она крайне удобна для чтения. Я читаю ее понемногу почти каждый день, возвращаясь назад и забегая вперед.
Ни одна прочитанная книга так неопровержимо не убеждала меня, всегда зло насмехавшегося над идеей прогресса, что история мысли и жизни рода людского — это не смехотворная беготня по кругу, а движение вперед. С блужданиями, простоями, отступлениями, но вперед.
В сущности, тем же, что и Рассел, всю жизнь занимался Сергей Капица. Самыми простыми словами он объяснял сложные вещи, убеждая, что все эти сложные вещи не напрасны. Что разглядывание звездного неба — это никакой не побег от земных бед. Что в познании — спасение человечества.
Я считаю важным напомнить о существовании книги Бертрана Рассела именно сегодня, когда русское общество, ответственная его часть, по крайней мере, переживает уныние и проповедует исторический пессимизм. Стоит напомнить, что Рассел писал свою «Историю западной философии» в начале 1940-х под музыку немецких авианалетов.